тогда попробуйте отгадать вот это. дважды было экранизировано.
Ральф нырнул и поплыл под водой с открытыми глазами: песчаный край
бухты маячил, как горный кряж. Он зажал нос, перевернулся на спину, и по
самому лицу заплясали золотые осколки света. Хрюша с решительным видом стал
стягивать шорты. Вот он уже стоял голый, белый и толстый. На цыпочках
спустился по песку и сел по шею в воде, гордо улыбаясь Ральфу.
- Да ты что? Плавать не будешь?
Хрюша покачал головой:
- Я не умею. Мне нельзя. Когда астма...
- Слыхали про твою какассыму!
Хрюша снес это с достойным смирением.
- Ты вот здорово плаваешь!
Ральф дал задний ход к берегу, набрал в рот воды и выпустил струйку в
воздух. Потом поднял подбородок и заговорил.
- Я с пяти лет плавать умею. Папа научил. Он у меня капитан второго
ранга. Как только его отпустят, он приедет сюда и нас спасет. А твой отец
кто?
Хрюша вдруг покраснел.
- Папа умер, - пролепетал он скороговоркой. - А мамка...
Он снял очки и тщетно поискал, чем бы их протереть.
- Меня тетенька вырастила. У ней кондитерская. Я знаешь, сколько
сладкого ел! Сколько влезет. А твой папа нас когда спасет?
- Сразу, как только сможет.
Хрюша, струясь, выбрался из воды и голый стал протирать носком очки.
Единственный звук, пробивавшийся к ним сквозь жару раннего часа, был
тяжелый, тягучий гул осаждавших риф бурунов.
- А почему он узнает, что мы тут?
Ральф нежился в воде. Перебарывая, затеняя блеск лагуны, как кисея
миража, его окутывал сон.
- Почему он узнает, что мы тут?
"Потому что, - думал Ральф, - потому что - потому". Гул бурунов
отодвинулся в дальнюю даль.
- На аэродроме скажут.