Сюжетика криминальной хроники не меняется годами: сотрудники ДПС останавливают какой-нибудь автомобиль, а в ответ из машины раздается шквальный огонь, ответным огнем сидящие в машине уничтожаются. Перечисляются жертвы среди полицейских. И так по нескольку раз на дню.
Правовое поле Российской Федерации в Дагестане почти не действует. В распределении чиновничьих кресел главную роль играет национальность: глава республики традиционно аварец или даргинец, председатель правительства — кумык. Места в Народном собрании распределяются строго по нацквотам. Какой-нибудь чамалалец, дидоец или агул, будь он хоть семи пядей во лбу, высокого места никогда не получит.
Власть и экономические ресурсы — в руках у нескольких кланов. Вся деятельность их представителей, пусть даже неправовая (убийства, присвоение земель, фальсификации и проч.) благословляется и покрывается родственниками, свояками и подкупленными пешками в судебной и полицейской системе. В то же время эти бравые феодалы компенсируют отсутствие сильной государственной власти и реально действующих законов.
Если люди убивают друг друга, нередко вступает в силу кровная месть. Был недавно случай, когда брат убитого обратился в полицию, но там отказались давать ход делу: дескать, ты разве не мужчина, отомсти сам, при чем здесь мы? А без особого рекомендательного письма от большого человека в учреждения стараются не соваться — бесполезно. Ну и формула «от души», то есть взятка, разумеется, общее место.
Способов бороться с абсолютной нефункциональностью российских законов в Дагестане несколько. Закон просто замещается (полностью или частично) либо феодальным правом силы, либо нерациональной верой в чудеса (имя Аллаха с завидным постоянством появляется то на телах детей, то на пчелиных сотах, то на боку ягненка, то на разрезанных помидорах), либо строгим шариатским законом а-ля Саудовская Аравия.
Поборники последнего (салафиты) — единственные, кто на Северном Кавказе выступают за отделение от России. В Дагестане их ненавидят и подвергают всяческим репрессиям, именно поэтому вы вряд ли встретите здесь женщин в никабах. Таких сразу берут на учет и чаще всего не ошибаются — мирный вроде бы салафит хоть каким-то боком да связан с лесным подпольем. Преследование и внесудебные расправы за убеждения или вероисповедание противоречат Конституции, и все же к ним в Дагестане прибегают активно. Полицейские мстят за своих.
