Через пару дней я его встретила, правда, на вечеринке (из Охотного ряда выгоняют в 11) и был он светленькый. Но – с ключицами и всё такое. Уже года два я не делала ни на кого стойку так внезапно. Быстро и просто: увидела и стала волчиться, в глагольном смысле этого слова, с мягким знаком, – как варвара и самка начала кружить около, отбивать от стада, хватать и тащить. Куда? В какое-нибудь безопасное место, где можно без помех, в Шоколадницу, например. Ну и вот, утащила, значит, наладила индейский контакт первого рода – показала ему свои часы с шипами, красные колготки с кошечками, бусики и зеркальце, он мне тоже собрался что-то такое показать, и тут.
***
И тут звонит мой муж, чтобы забрать меня и отвезти домой. И всё, как в кино: «А кто у нас муж? - А муж у нас ваще бл*»
И я, конечно, бросила дичь, даже не понадкусывала, даже в снежок не прикопала, - просто оставила и уехала. (Представляю себе её, дичи, недоумение). И телефон не взяла, потому что зачем он мне, я же замужем.
В связи с этим, возникает простой вопрос – а была ли я замужем час назад, когда волчилась? Не знаю. По крайней мере, я об этом факте не помнила. Включился полузабытый механизм «вижу цель – не вижу препятствий», мною овладел инстинкт сороки, крадущей серебряную ложку – бесполезно же спрашивать сороку «зачем», суп она есть собирается, что ли.
И как-то вдруг я поняла мужчин, которые берут своё там, где увидят своё, и никакие печальные глаза курицы* жены и деток не встают перед ними в этот момент. Что-то другое встаёт, как капитан, которому, по Уолту Уитмену, уступают всё судно.
И целый вечер я была печальна из-за вероломства человеческой природы и, в частности, мужчин – потому что у меня-то такое раз в два года, а у них каждую неделю, поди.
Да ещё мохитос глумился и говорил, что меня нельзя оставлять без присмотра, хотя получается, что если уж меня нельзя, то его тем более нельзя, совсем.
КСЖ, короче.
ЗЫ * «печальные глаза курицы» пошли из одной эхоконференции, там была девочка, вегетарианка, которая не могла есть мясо, потому что всё время видела перед собой, – да, – печальные глаза курицы
mARTA kETRO
