Виссарион Шпанский
Пользователь
Party
Посему Тайная Доктрина:
"Теперь же достаточно доказать несколькими примерами истину того, что утверждалось в начале этого труда, а именно, что ни одна Космогония в мире, за исключением христианской, не приписывала Единой Высшей Причине, Всемирному Божественному Началу, непосредственное сотворение нашей Земли или человека, или чего либо, связанного с ними. Это утверждение так же относится к еврейской или халдейской Каббале, как и к Книге Бытия, если бы последняя была когда-нибудь вполне понята, и что еще важнее, правильно переведена. Всюду имеется или Логос – «Свет, сияющий во Тьме», воистину, – или же Зодчий Миров, который эзотерически множественен. Латинская церковь, как всегда парадоксальна, прилагая эпитет Создателя одному лишь Иегове, она одновременно принимает целый свод имен для творческих Сил Его, причем имена эти и выдают тайну. Ибо если названные Силы не имеют ничего общего с так называемым «Сотворением», то зачем называть их Элохимами (Алхим) множественным словом; Божественными Работниками и Энергиями (Ένέργειαι), пламенными небесными камнями (lapides igniti coelorum) и в особенности Держателями Мира (Κοσμοχράτορες), Владыками или Правителями Мира (Rectores Mundi), Колесами Мира (Rotae), Офанимами, Пламенами и Силами, Сынами Бога (Б' не Алхим), Бдительными Советниками и пр.?
Часто утверждают и, как всегда несправедливо, что Китай, почти столь же древняя страна, как и Индия, не имел Космогонии. Сожалеют, что она не была известна Конфуцию, и что буддисты расширили свою Космогонию, не вводя в нее личного Бога. И-Цзин, «самая суть древней мысли и объединенный труд наиболее почитаемых мудрецов», не содержит определенной Космогонии. Тем не менее, она существовала в Китае и весьма определенная. Но в силу того, что Конфуций не признавал будущей жизни и китайские буддисты отвергают идею Единого Творца, признавая Единую Причину и ее бесчисленные следствия, они ложно понимаются верующими в Личного Бога. «Великий Предел», как начало всех «изменений» (перевоплощений), есть кратчайшая и, может быть, наиболее внушительная из всех Космогоний для тех, кто, подобно конфуцианам, любят добродетель ради нее самой и стараются творить добро бескорыстно, без постоянного ожидания награды и выгоды. «Великий Предел» Конфуция производит «Два Лика». «Эти Два порождают, в свою очередь, „Четыре Лика“; эти последние „Восемь Символов“. Сетуют, что хотя конфуциане и подразумевают под ними „Небо, Землю и человека в миниатюре“, мы же можем видеть в них все, что угодно. Несомненно так, и это одинаково относится ко многим символам, особенно к символам позднейших религий. Но те, кто знают нечто об оккультных числах, видят в этих образах, „хотя и грубый, все же символ гармоничной, последовательной эволюции Космоса и его Существ, как небесных, так и земных. И каждый, кто изучил числовую эволюцию в первобытной космогонии Пифагора – современника Конфуция – не преминет усмотреть ту же идею в его Триаде, Тетрактисе и Декаде, исходящих из Единой и одинокой Монады. Христианские биографы Конфуция высмеивают его за то, что он «говорит о прорицании“ перед и после этого отрывка, и приводят его слова:
«Восемь символов определяют добрую и злую судьбу, и они ведут к великим деяниям. Нет более великих образов, достойных подражания, нежели Небо и Земля. Нет изменений больших, нежели четыре времени года (подразумевая Север, Юг, Восток и Запад). Нет более лучезарных пространственных образов, нежели Солнце и Луна. В изготовлении полезных вещей никто не выше мудреца. В определении счастья и несчастья нет ничего выше прорицающих соломинок и черепахи».
Потому «прорицающие соломинки» и «черепаха», «символический ряд линий», и великий мудрец, наблюдающий за тем, как они становятся один и два, и два превращаются в четыре, и четыре в восемь, а другие ряды в «три и шесть», – злобно высмеяны только потому, что его мудрые символы не поняты.
Так автор указанного сочинения и его коллеги, без сомнения, будут издеваться над Станцами в нашем тексте, ибо они содержат, именно, ту же мысль. Архаическая карта Космогонии полна линий в конфуцианском стиле, концентрических кругов и точек. Тем не менее, все они изображают чрезвычайно отвлеченные и философские понятия Космогонии нашей Вселенной. Во всяком случае, они, может быть, ближе ответят требованиям и научным целям нашего века, чем космогонические заметки Св. Августина и почтенного Бэды, хотя они были опубликованы около тысячи лет позднее Космогонии Конфуция.
Конфуций, один из величайших мудрецов древнего мира, верил в древнюю магию и сам применял ее; «если принять за истину утверждения Цзя-Юй», то «он восхвалял ее до небес в И-Цзин», так говорит нам почитающий его критик. Тем не менее, даже в его век, за 600 лет до Р. Хр. Конфуций и его школа учили о шаровидности нашей Земли и даже гелиоцентрической системе; тогда как через трижды 600 лет после китайского философа, Папы римские угрожали и даже сжигали «еретиков» за подобное же утверждение. Над ним издеваются за то, что он говорит о «Священной Черепахе». Но непредубежденный человек не увидит большой разницы между черепахой и ягненком, как кандидатов на священность, ибо оба они не более, нежели символы. Бык, Орел и Лев, и иногда Голубь, суть «священные животные» в Западной Библии. Первые три группируются около Евангелистов; четвертый, присоединенный к ним человеческий Лик, представляет Серафима, то есть, «Огненного Змия», вероятно, Агатодемона гностиков.
Подбор этот любопытен и показывает, насколько парадоксальны были первые христиане в своем выборе символов. Ибо почему избрали они эти символы египетского язычества, когда Орел упоминается в Новом Завете лишь один раз, когда Иисус говорит о нем, как о пожирателе падали, а в Ветхом Завете он назван нечистым; когда Лев сравнивается с Сатаною и оба представлены рыкающими, ища кого бы пожрать; а волы изгоняются из храма? С другой стороны, Змий, выдвинутый, как пример мудрости, считается теперь символом Дьявола. По истине, можно сказать, что эзотерическая жемчужина религии Христа, униженная христианской теологией, избрала странную и неподходящую раковину, чтобы родиться в ней и развиться из нее.
Как уже объяснено, Священные Животные и Пламена или Искры, внутри Священной Четверицы, относятся к Прообразам всего, что содержится во Вселенной и в Божественной Мысли, в Корне, являющем совершенный Куб или основание Космоса, коллективно и индивидуально. Все они имеют оккультное отношение к первичным Космическим Формам и первым конкретностям, к работе и эволюции Космоса.
В самых ранних индусских экзотерических Космогониях творит даже не Демиург, ибо в одной из Пуран сказано:
«Великий Зодчий Мира дает первый импульс вращательному движению нашей планетной системы, ступая по очереди на каждую планету и тело».
Именно это действие «заставляет каждую сферу вращаться вокруг себя, а всех их вокруг Солнца». После чего «Брамандика», Солнечные и Лунные Питри[сы], Дхиан-Коганы, «принимают на себя попечение о соответствующих им сферах (Земля и планеты) до конца Кальпы»."
_http://www.knigotrah.ru/books/3/342/1374/read#TOC_id2396065
Сколько человек было увезено в психбольницы?
Обожаю погружать всех в транс и подкидывать работу психиатрам! <_<
Посему Тайная Доктрина:
"Теперь же достаточно доказать несколькими примерами истину того, что утверждалось в начале этого труда, а именно, что ни одна Космогония в мире, за исключением христианской, не приписывала Единой Высшей Причине, Всемирному Божественному Началу, непосредственное сотворение нашей Земли или человека, или чего либо, связанного с ними. Это утверждение так же относится к еврейской или халдейской Каббале, как и к Книге Бытия, если бы последняя была когда-нибудь вполне понята, и что еще важнее, правильно переведена. Всюду имеется или Логос – «Свет, сияющий во Тьме», воистину, – или же Зодчий Миров, который эзотерически множественен. Латинская церковь, как всегда парадоксальна, прилагая эпитет Создателя одному лишь Иегове, она одновременно принимает целый свод имен для творческих Сил Его, причем имена эти и выдают тайну. Ибо если названные Силы не имеют ничего общего с так называемым «Сотворением», то зачем называть их Элохимами (Алхим) множественным словом; Божественными Работниками и Энергиями (Ένέργειαι), пламенными небесными камнями (lapides igniti coelorum) и в особенности Держателями Мира (Κοσμοχράτορες), Владыками или Правителями Мира (Rectores Mundi), Колесами Мира (Rotae), Офанимами, Пламенами и Силами, Сынами Бога (Б' не Алхим), Бдительными Советниками и пр.?
Часто утверждают и, как всегда несправедливо, что Китай, почти столь же древняя страна, как и Индия, не имел Космогонии. Сожалеют, что она не была известна Конфуцию, и что буддисты расширили свою Космогонию, не вводя в нее личного Бога. И-Цзин, «самая суть древней мысли и объединенный труд наиболее почитаемых мудрецов», не содержит определенной Космогонии. Тем не менее, она существовала в Китае и весьма определенная. Но в силу того, что Конфуций не признавал будущей жизни и китайские буддисты отвергают идею Единого Творца, признавая Единую Причину и ее бесчисленные следствия, они ложно понимаются верующими в Личного Бога. «Великий Предел», как начало всех «изменений» (перевоплощений), есть кратчайшая и, может быть, наиболее внушительная из всех Космогоний для тех, кто, подобно конфуцианам, любят добродетель ради нее самой и стараются творить добро бескорыстно, без постоянного ожидания награды и выгоды. «Великий Предел» Конфуция производит «Два Лика». «Эти Два порождают, в свою очередь, „Четыре Лика“; эти последние „Восемь Символов“. Сетуют, что хотя конфуциане и подразумевают под ними „Небо, Землю и человека в миниатюре“, мы же можем видеть в них все, что угодно. Несомненно так, и это одинаково относится ко многим символам, особенно к символам позднейших религий. Но те, кто знают нечто об оккультных числах, видят в этих образах, „хотя и грубый, все же символ гармоничной, последовательной эволюции Космоса и его Существ, как небесных, так и земных. И каждый, кто изучил числовую эволюцию в первобытной космогонии Пифагора – современника Конфуция – не преминет усмотреть ту же идею в его Триаде, Тетрактисе и Декаде, исходящих из Единой и одинокой Монады. Христианские биографы Конфуция высмеивают его за то, что он «говорит о прорицании“ перед и после этого отрывка, и приводят его слова:
«Восемь символов определяют добрую и злую судьбу, и они ведут к великим деяниям. Нет более великих образов, достойных подражания, нежели Небо и Земля. Нет изменений больших, нежели четыре времени года (подразумевая Север, Юг, Восток и Запад). Нет более лучезарных пространственных образов, нежели Солнце и Луна. В изготовлении полезных вещей никто не выше мудреца. В определении счастья и несчастья нет ничего выше прорицающих соломинок и черепахи».
Потому «прорицающие соломинки» и «черепаха», «символический ряд линий», и великий мудрец, наблюдающий за тем, как они становятся один и два, и два превращаются в четыре, и четыре в восемь, а другие ряды в «три и шесть», – злобно высмеяны только потому, что его мудрые символы не поняты.
Так автор указанного сочинения и его коллеги, без сомнения, будут издеваться над Станцами в нашем тексте, ибо они содержат, именно, ту же мысль. Архаическая карта Космогонии полна линий в конфуцианском стиле, концентрических кругов и точек. Тем не менее, все они изображают чрезвычайно отвлеченные и философские понятия Космогонии нашей Вселенной. Во всяком случае, они, может быть, ближе ответят требованиям и научным целям нашего века, чем космогонические заметки Св. Августина и почтенного Бэды, хотя они были опубликованы около тысячи лет позднее Космогонии Конфуция.
Конфуций, один из величайших мудрецов древнего мира, верил в древнюю магию и сам применял ее; «если принять за истину утверждения Цзя-Юй», то «он восхвалял ее до небес в И-Цзин», так говорит нам почитающий его критик. Тем не менее, даже в его век, за 600 лет до Р. Хр. Конфуций и его школа учили о шаровидности нашей Земли и даже гелиоцентрической системе; тогда как через трижды 600 лет после китайского философа, Папы римские угрожали и даже сжигали «еретиков» за подобное же утверждение. Над ним издеваются за то, что он говорит о «Священной Черепахе». Но непредубежденный человек не увидит большой разницы между черепахой и ягненком, как кандидатов на священность, ибо оба они не более, нежели символы. Бык, Орел и Лев, и иногда Голубь, суть «священные животные» в Западной Библии. Первые три группируются около Евангелистов; четвертый, присоединенный к ним человеческий Лик, представляет Серафима, то есть, «Огненного Змия», вероятно, Агатодемона гностиков.
Подбор этот любопытен и показывает, насколько парадоксальны были первые христиане в своем выборе символов. Ибо почему избрали они эти символы египетского язычества, когда Орел упоминается в Новом Завете лишь один раз, когда Иисус говорит о нем, как о пожирателе падали, а в Ветхом Завете он назван нечистым; когда Лев сравнивается с Сатаною и оба представлены рыкающими, ища кого бы пожрать; а волы изгоняются из храма? С другой стороны, Змий, выдвинутый, как пример мудрости, считается теперь символом Дьявола. По истине, можно сказать, что эзотерическая жемчужина религии Христа, униженная христианской теологией, избрала странную и неподходящую раковину, чтобы родиться в ней и развиться из нее.
Как уже объяснено, Священные Животные и Пламена или Искры, внутри Священной Четверицы, относятся к Прообразам всего, что содержится во Вселенной и в Божественной Мысли, в Корне, являющем совершенный Куб или основание Космоса, коллективно и индивидуально. Все они имеют оккультное отношение к первичным Космическим Формам и первым конкретностям, к работе и эволюции Космоса.
В самых ранних индусских экзотерических Космогониях творит даже не Демиург, ибо в одной из Пуран сказано:
«Великий Зодчий Мира дает первый импульс вращательному движению нашей планетной системы, ступая по очереди на каждую планету и тело».
Именно это действие «заставляет каждую сферу вращаться вокруг себя, а всех их вокруг Солнца». После чего «Брамандика», Солнечные и Лунные Питри[сы], Дхиан-Коганы, «принимают на себя попечение о соответствующих им сферах (Земля и планеты) до конца Кальпы»."
_http://www.knigotrah.ru/books/3/342/1374/read#TOC_id2396065
Сколько человек было увезено в психбольницы?
