[quote name=\'Arioch\' post=\'425863\' date=\'30.5.2009, 1:39\']Мы о иеговистском боге. )
Для верующих Бог таков, каким они его себе представляют. У Свидетелей он вот такой.[/quote]
А какой? Из их брошюр ну совершенно непонятным остается - какой же... Самое интересное, что во всей этой картине Армагеддона и последующей вечной счастливой жизни праведников на земле, очищенной от "нечестивых", ни Иегова, ни Иисус никак не просматриваются...
Минуточку внимания, товарищи, сейчас я представлю вам цитаты из иеговистской брошюры, где эта вечная жизнь описывается весьма подробно.
Конец света происходит при помощи природных катаклизмов и естественных катастроф, в которых люди погибают миллионами, а Свидетели Иеговы наслаждаются видом гибели человечества, чудесным образом оставаясь невредимыми. Ни Иегова, ни Христос во всем этом "конце света" не проявляются. Они остаются невидимыми, а все происходит как бы само собой. Но вот, наконец, все кончилось и Свидетели Иеговы остались одни на всей земле, избавленной, наконец-то от вредных и злобных безбожников. Вот тут-то в первый и в последний раз на сцене появляется Иегова в виде голоса Гудвина великого и ужасного, с левитановскими раскатами объявляющего, что теперь он невиданным образом осчастливит своих верных Свидетелей: "Вы - мои верные свидетели, и я - Иегова. Я изолью на вас благословения сверх того, о чем вы можете мечтать" (Tjernell Mark. Неужели это…? Все цитаты приводятся по распечатке этого текста). Счастливчики без промедления предались безудержному счастью. В чем же оно проявилось? Естественно, в мародерстве, сопровождаемом пароксизмами злобной радости.
Около полудня мы почувствовали, что проголодались. Старейшины выделили группы для поиска пищи. Сестры думали, что будет забавно пойти по магазинам, но отправились в основном братья. Через некоторое время они начали возвращаться. Двое возвратились с огромными прицепами для жилья, а один – с большим трейлером для путешествий и генератором. Одна группа принесла посуду и столовые приборы. Большей частью это были сервизы, было также и настоящее серебро. Другая группа принесла столы, а остальные – продукты и напитки. У нас было обилие всякой еды. Один брат, Патрик, приехал на парковочную стоянку в полицейской машине с включенными огнями и сиреной. Он набил ее ящиками с вином и кофе. А в багажнике находилась кофеварка эспрессо.
<…>
Мы пошли к расположенным вблизи домам, чтобы принести то, что можно было бы использовать в качестве дров. Было странно входить в эти опустевшие дома. Мы не стучались. Мы просто открывали двери и говорили: «Вы говорите "Меня это не интересует?" У вас своя религия? Очень плохо, очень плохо… Ты, великий город, в один день свершится суд твой». Мы даже принесли к огню несколько табличек. На одной было написано: «Торговцам и агентам вход воспрещен», а на другой: «Осторожно! Злая собака». Мы долго смеялись, бросая их в огонь
Но вот жизнь уже устоялась, мародерство завершено, все что можно натаскать уже натаскано, и Свидетели Иеговы вселились в опустевшие дома. Как проходит их жизнь?
Глава семьи просыпается утром, наслаждается прекрасной погодой, пьет в постели кофе, принесенный ему женой. Затем:
«Где пульт?– спросил я. – Включи телевизор. Время утреннего поклонения. Не знаешь, "Духовная мысль" на сегодняшний день из Новых Писаний или из первоисточника?» «Из первоисточника, – ответила она. – Из 18 главы Иезекииля. И кто, ты думаешь, будет комментировать?» Я почесал лоб. «Не знаю. Слишком ранний час, чтобы быть в состоянии строить догадки. Скажи мне сама». «Иезекииль, – ответила она. – Иезекииль комментирует то, что написал сам. Это должно быть здорово». Это, действительно, было здорово!
«Знаешь, – сказал я, когда она уже вставала, – Боб и Тэнни были на конгрессе, на котором был воскрешен Иезекииль. Боб сказал, что он очень крепкого телосложения». «Да ну? Я рада, что на нашем конгрессе был воскрешен Илия. Прямо-таки шаровая молния! Для нашего первого опыта участия в воскресении кто мог бы быть лучше? До конца моей жизни… (Я все еще так говорю) …Во всяком случае, я никогда не забуду этот конгресс. У меня до сих пор слезы на глазах…» Она вышла в кухню, ее голос постепенно затих
Затем к рассказчику приходят гости:
Когда позже я отдыхал, пришли Норм и Труди. «Норм, – сказал я, – Я слышал, тебе пришлось основательно потрудиться на прошлой неделе». Они сели. Опершись локтем о стол, он сказал с огоньком в глазах: «Послушай-ка, что я тебе скажу. Когда я сплю, я сплю основательно. Когда я играю, я играю основательно. И когда я работаю, я работаю основательно». Мы основательно над этим похохотали. Труди сказала: «Будете готовы сегодня вечером?» «Конечно, – ответил я. Вы уже решили, куда мы пойдем?» Ее глаза загорелись, и она ответила: «Да. Мы с Нормом готовим настоящий обед в стиле старого мира по-итальянски, а затем пойдем в "Большой Экран"». «"Большой Экран"? – воскликнул я. – Это звучит здорово, а что там сегодня будет?» Норм дружески похлопал меня по плечу и сказал: «Растерзанное сердце. Сценарий и постановка Ионафана. Это насыщенная драма, в основном о жизни с Давидом. Я слышала, она великолепна». И это, действительно, было великолепно
Кстати, ни литературы, ни изобразительного искусства, ни музыки более не существует. Есть только картины, написанные в Вефиле (теперь перенесшемся на небо), музыка, сочиненная там же, и псевдоголливудская кинопродукция того же происхождения. Растительному существованию сытых рабов не должно мешать ничто, провоцирующее несанкционированные мысли и непредписанные чувства: все это препятствует здоровому пищеварению.
Воскрешение мертвых происходит не в один день, а постепенно, по спущенному сверху плану. О волнительном свидании с родственниками жителей рая на земле обычно предупреждают за несколько дней. Воскрешают (а точнее, воссоздают) покойных братьев и сестер сами иеговисты в специально выстроенных для этой цели центрах – мрамор, хрусталь и позолота. Назначенный сверху служитель произносит заклинание, которое приводит в действие потусторонний механизм, – и вот, из ничего в хрустальном гробу возникает из небытия давно скончавшийся сектант.
Мы вошли в святыню. Там было мягкое освещение. Еще более захватывающие картины золотым орнаментом. На нем возвышалась кровать, сделанная из необычного материала, – покрытая частично непрозрачным стеклянным колпаком.
Брат Рэнч произнес молитву, которую слышали все присутствующие в приемной.
Как только он произнес «аминь», мы услышали как бы звук ветра. Затем перед нашими широко открытыми глазами под стеклом она начала материализоваться. Вскоре мы увидели женскую фигуру. Я посмотрел на ее лицо, и вот – это она с закрытыми глазами. У нее волосы до плеч. Я не помню, чтобы у нее были волосы до плеч, но именно такими они были на ее школьных фотографиях. Это, конечно, была она, но я едва ли помню ее такой молодой. Конечно, когда она так выглядела последний раз, меня еще не было. Мое сердце ёкнуло. Я наклонился, чтобы рассмотреть каждую черту ее лица, когда она вдруг раскрыла глаза. Я слегка отпрянул. Она посмотрела мне прямо в глаза и ее лицо озарилось улыбкой. И тут стеклянный колпак открылся и сестра дала ей симпатичную рубашку. Она спросила: «Где я?» Мы ответили: «Привет, мама. Это очень длинная история, но с тобой все в порядке, мы все здесь, чтобы встретиться с тобой. Мы тебя ждали»
Дальше воскрешенная мамаша иеговиста рассказывает о вечеринке в честь ее воскрешения:
В середине празднования ко мне подошла Дженни, держа в руке пирожное из инжира, она сказала: «Скажи, что подсказало тебе, что ты – в новом мире?» На секунду я задумалась, а затем, хихикнув, ответила: «Когда я увидела всех, я заметила, что никто не носил очков. Тогда я осознала, что и я могла всех четко видеть, хотя на мне тоже не было очков». Мы рассмеялись.
Одежда у всех была непривычной для меня. И действительно, кроме того, что никто из братьев не носил галстук, самым заметным было многообразие удобной одежды.
Один брат был одет по-особенному. Я не узнала его, когда он присел рядом со мной, держа свою тарелку с едой. С его лица не сходила теплая улыбка, а загадочные глаза выказывали мудрость. Когда я представилась, он поставил свою тарелку и протянул мне свою большую, мягкую ладонь. «Добрый вечер. Я Давид», – сказал он глубоким, приятным голосом. То, как он произнес свое имя, показалось мне знакомым. «Давид? Просто Давид?» Он кивнул, широко улыбаясь, но не разжимая губ. «Ты имеешь ввиду Царь Давид?» – вскликнула я в изумлении. «О, пожалуйста, не так. Просто Давид или брат Давид, если тебе так больше нравится», – ответил он. «Ничего себе!» – я затаила дыхание. «Я могу тебя обнять?» Он ответил: «Конечно!» Ошеломленная я обняла его. «А что ты делаешь на моем воскресении?» – хотела знать я. «Это мое назначение в настоящее время, – ответил он. Я здесь, чтобы помочь тебе адаптироваться к новой жизни». Мы еще поговорим об этом на днях»
Вечеринки - это хорошо. Но работу делать нужно. Рабы должны быть заняты - это знали еще древние. Даже если это "райские" рабы.
Однако через некоторое время я начала ощущать некоторый дискомфорт. Что-то было не так. Я никогда не думала, что в раю можно ощущать дискомфорт. Я посмотрела вокруг: все были так счастливы, занимаясь порученным им делом, что это давало им чувство значимости и целостности, чего не было у меня. Я чувствовала, что просто бесцельно плыву по течению. В результате я обратилась к брату Давиду за индивидуальной консультацией и поделилась своей тревогой.
«Не беспокойся, – сказал он. – То, что ты чувствуешь, совершенно естественно. Это означает, что ты готова добровольно принять назначение. Пойди и поговори с местным надзирателем. Именно с ним тебе нужно увидеться, и он предложит тебе что-то, может быть, даже на выбор. Работы много, и твоя помощь будет оценена». Итак, днем я отправилась в Зал Царства в центре городка и там встретилась со Стивом и Синди, которые работали в приемной. Я сказала им, зачем пришла и они проводили меня в кабинет надзирателя. «Проходи, – сказал Стив. – Он будет рад дать тебе поручение. А потом, не хочешь ли присоединиться к нам для игры в теннис? Будет весело. Затем у нас будет велосипедная прогулка по горе Пять Миль и плавание через озеро Пантера, и если не будет темно, то до ужина устроим поход». «Конечно», – ответила я
Как вам, товарищи, эта трогательная идиллия?
