Swen
Пользователь
Восьмилитровый Bugatti Veyron мощностью 1001 л.с. – самый быстрый автомобиль на планете. А Джеймса Мэя прозвали Капитан Улитка. Неужели противоположности и вправду притягиваются?
При первой встрече Bugatti Veyron мог сразить меня наповал. И даже почти сразил.
Я стоял посреди маленького, затененного дворика отеля, когда мне по-немецки посоветовали отойти и даже добавили хрестоматийное “schnell”. Туда въехал Veyron, и я едва не стал первым в истории человеком, попавшим под машину мощностью больше 1000 л.с. А ведь мог бы стать покруче того парня, что закончил свой путь под колесами паровоза Стивенсона.
Зажегся свет… и я был поражен. Veyron оказался не смешным. Он не похож на клоуна. Когда производитель только заикнулся о гиперкаре, на который не пожалеют денег, я приготовился увидеть ворох непригнанного углепластика и щербатые воздухозаборники. А увидел нечто стильное. Сразу оговорюсь: такая фальшрадиаторная решетка – это ненормально, и абсолютно неясно, зачем нужно было размещать мотор сзади и снаружи, как у трехколесного Morgan. Но! Разумеется, это не машина для застенчивых пенсионеров, однако не выглядит она и памятником излишествам. Это мускулистый автомобиль с красивыми формами. Внешне он даже скромнее некоторых своих сородичей. Глянцевый, как рояль, двухцветный кузов вполне подходит агрегату, о котором в пресс-релизе написано черным по белому: “Это самый быстрый автомобиль на Земле. И такой комфортный, что вы не поверите!”
Да, салон вполне совершенен. Может быть, по части роскоши есть небольшой перебор, но, по крайней мере, сделано все из человеческих материалов. Без всякого закоса под космос. Пока пальцы легко находят нужные кнопки, задница, с трудом переваливаясь через острое ребро боковой поддержки, находит узкое спортивное сиденье. Кстати, если вы не так уж преданы спортивным идеям, можете заказать себе широкие роскошные кресла.
Интересно, какой из упоминающихся в любом разговоре о Veyron трех козырей важнее: один миллион евро, одна тысяча лошадиных сил или 400 км/ч? Все хороши, если не играть в традиционную игру “цена/качество”. Тогда Bugatti будет побит чем угодно, даже Pagani Zonda Roadster.
Миллион евро? Это примерно (для тех, кто способен поставить себе в гараж такую машину, точные цифры не обязательны) один миллион двести тысяч долларов. Автомобиль будут выпускать маленькими сериями, под заказ. В Вольфсбурге утверждают, что Volkswagen наживаться на Veyron не собирается.
В тысяче “лошадей” по сути нет ничего экстраординарного. У самолетных двигателей еще до войны была такая мощность, просто для ее достижения было необходимо спалить достаточное количество топлива. Да, добиться этого на относительно небольшом восьмилитровом автомобильном моторе – проблема (к вашему сведению, 1030-сильный Rolls-Royce Merlin на Hawker Hurricane MkI был 27-литровым V12). И еще одна проблема – обеспечить его охлаждение. Ведь Veyron может на скорости свыше 300 км/ч нестись по треку, а может стоять в пробке. Решение этой задачи пришло на шестом пробном экземпляре, когда радиаторов у Veyron стало 10 (на один больше, чем у меня дома, где я, как ни странно, все время мерзну). Разместить их под капотом означало не оставить спереди места для багажа. Но на это сам Этторе Бугатти наверняка заявил бы, что Veyron – машина, чтобы ездить, а не ходить по магазинам.
Есть и еще одна фишка, которую надо учитывать, приобретая автомобиль с 1000 л.с. Погрешность при измерении мощности двигателя Volkswagen – пять процентов. В Polo 1.2 это совершенно незаметно, а у Veyron набегает ошибка в 50 л.с. - как раз столько развивает литровый моторчик Lupo. Поэтому двигатель разрабатывали так, чтобы клиент получил ну никак не меньше 1001 л.с. То есть, если повезет, у вас окажутся все 1050. Чувствуете разницу?
Кто еще не знает, что мощность – это работа, произведенная за единицу времени? А пресловутые 1000 “лошадей” - это лишь максимально возможная мощность. Рядом с тахометром в салоне стоит указатель реализуемой мощности, размеченный в сотнях. Самое большее, куда забиралась стрелка, пока я был за рулем, это цифра 900. И пробыла она там полсекунды. Способностью делать работу обладает крутящий момент, а мощность – всего лишь продукт крутящего момента и скорости вращения коленвала. По большому счету, 1250 Нм – достижение куда более значительное, но оно не устраивает общество, поклоняющееся круглым числам...
Нет, все же самая главная цифра – 400 км/ч! Электронный ограничитель срабатывает (я не шучу) на 407,5 км/ч, потому что разработчики были уверены, что на этой скорости автомобиль останется под контролем. Если вспомнить, что литровый Lupo выжимает 150 км/ч при мощности всего 50 л.с., а чтобы ехать почти вдвое быстрее, новому Porsche 911S едва хватает 355 “лошадей”, постигаешь величие достижений VW. Дело в том, что аэродинамическое сопротивление возрастает параллельно квадрату скорости. Еще более важно, что мощность, идущая на преодоление этого сопротивления, растет уже в кубе. Говоря проще, каждый км/ч на пути к цифре “400” требует 8 л.с. Даже те “лишние” 7,5 км/ч сжирают мощность маленького хэтчбека. А выжать эту силищу пришлось из одного-единственного мотора - вряд ли им разрешили бы поставить дополнительный агрегат.
И опять вернемся к физике. В обычной конфигурации Bugatti Veyron едет всего-навсего 370 км/ч. В это время за ним присматривает прижимная сила в 350 кг. А вы ведь знаете, что прижимной силы, как и подъемной, можно добиться, только жертвуя аэродинамикой?
Для поездки с Vmax нужно вставить второй, специальный ключ. При этом меняются программы компьютеров, управляющих задним антикрылом и диффузорами под днищем. Прижимная сила уменьшается до 50 кг. “Так можно ездить только по дорогам без поворотов”, - сказал мне инженер Bugatti.
Но проблемы подстерегают вас даже там. Низкое сопротивление качению специально разработанных шин Michelin (сзади – 365 мм: это шире, чем знаменитая обувка на Countach) на 15 км/ч приближает вас к заветному рубежу максималки. Но долго 407 км/ч шины не выдерживают – минут 15, не больше. Потом они разрушаются (а стоят $2100 каждая). И еще: на максимальной скорости Veyron ест литр бензина на километр. И если повезет, вы остановитесь с сухим баком прежде, чем развалятся шины. Теперь прикиньте, сколько вы сможете проехать за 15 минут при скорости 407,5 км/ч? Я посчитал: 102 км. За такой длинной прямой дорогой отправляйтесь-ка в Австралию, на равнину Нуллабор. И будьте готовы к тому, что на такой скорости заблудший кенгуру будет несокрушим, как кафедральный собор. Даже для цикла 0–400–0 км/ч нужно 4,5 км. Прямых и пустых… И некоторые еще считают, что на обычных дорогах нечего делать даже на моем Boxster!
А теперь настоящая бомба. Не хотел говорить об этом до сих пор. Да и сейчас не знаю, как сказать. Ну, ладно, вот: динамики-то не чувствуется!
Ничего похожего на Noble M12 или Ferrari F430. Разгон на третьей в этих машинах такой, что ощущаешь себя пассажиром футбольного мяча при ударе через все поле. Но в Veyron это скорее мощный сдвиг. Скорее неукротимый, чем шокирующий. Это тяговитая, относительно низкооборотная машина (красный сектор на 6500 об/мин), которая грохочет, а не визжит. Как-никак две тонны. И турбины, которые, независимо от их количества, никогда не обеспечат мгновенного подхвата атмосферного мотора. Поймите меня правильно: конечно, это не медленный автомобиль. Но я-то ожидал старта, при котором лицо, сорвавшись с черепа, прилипнет к заднему стеклу. А оно все еще на месте...
Зато Bugatti легко управлять. Коробка DSG с двумя сцеплениями, как у Audi TT, работает чудесно, а управляется кнопками. Работая педалями, не подорвешь здоровье. На резких неровностях езда жестковата, но сиденья хороши. Есть кондиционер и магнитола.
И все мои жалобы предсказуемы. Во-первых, тут огромные слепые зоны. Они созданы безупречными во всем остальном боковыми зеркалами, которые к тому же превосходно перекрывают обзор в крутых поворотах. А на перекрестке оглядываться через плечо, чтобы посмотреть, не мчится ли кто сбоку, так же бесполезно, как спрашивать об этом у Фердинанда Пиха. Остается высылать вперед человека с красным флагом... Во-вторых, Veyron слишком широк. А все мощное, что шире 911-го, на извилистых дорогах оказывается неуклюжим. Иногда кажется, что из-за габаритов зря пропадает половина из тысячи сил.
Во многом Veyron похож на динозавра. Он – жертва тех же недостатков, что заставили его предшественников вымереть. Погоня за небывалой скоростью и мощностью порождает вес, объем и сложность – и так до тех пор, пока вся философия не обратится в бессмыслицу.
Но в то же время это великолепная и очень необычная машина. Совершенства ее абсолютно непрактичны, но в конце концов икру люди тоже едят не потому, что помирают с голоду. Великое техническое достижение: он самый быстрый в мире, и крыть тут нечем. Десяток лет назад, в эпоху MacLaren F1 и Ferrari F40, люди стали говорить, что, мол, время суперкаров прошло. Эти монстры стали таким же пережитком прошлого, как полеты на Луну... Оказыватся, нет! И Bugatti, я подозреваю, в этом списке тоже не последний.
Вот и славно.
<span style=\'font-size:14pt;line-height:100%\'>Компетентный орган</span>
Этот человек создал самый быстрый доселе автомобиль - могучий McLaren F1. И теперь только Гордону Мюррею можно доверить экспертную оценку новейшего Bugatti Veyron
Думайте что хотите, но Bugatti – первоклассная инженерная работа. Уже потому, что разработчики сделали полноценный автомобиль, поставив себе очевидно завышенную планку: именно такие формы, именно такая мощность, именно такая максимальная скорость. Уже за одно за это он должен войти в историю. Но судить о Veyron можно, только когда знаешь, для чего он такой нужен? А я не совсем уверен, что знаю. По-моему, он не сможет стать идеальным выбором для водителя. Только идеальным механизмом.
Я хорошо понимаю инженеров Bugatti, так как сам строил Mercedes SLR McLaren. С McLaren F1 было проще – мы справились всемером, работая от зари до зари. Была полная свобода, и мы концентрировались на том, что считали самым важным. Начали с веса и его распределения, потому что вес влияет на все - на разгон, торможение, прохождение поворотов, управляемость. Затем занялись организацией внутреннего пространства и аэродинамикой. И только потом на основе всего этого взялись за дизайн. А вот SLR, как и Veyron, делался совершенно наоборот. Стиль был задан заранее: шоукар есть шоукар. Потом надо было во внешность вписать начинку. Работать над пространством, аэродинамикой и распределением веса пришлось с уже готовой формой кузова. Инженерам Bugatti было даже сложнее, потому что у них была еще пара непременных условий: 1001 л.с. и 400 км/ч. Не случайно понадобилось 70 инженеров и еще 70 людей, контролировавших качество и решавших те проблемы, которых не было бы, если бы работа велась по правильной схеме. Получилась хорошая машина, отличная. Veyron мне критиковать очень трудно.
Кроме того, если это чудо техники положит конец безумной гонке за скоростью и мощностью, будет прекрасно. Да, у McLaren F1 максимальная скорость тоже высока, но, честно говоря, мы не считали ее целью. Ведь на практике вы никогда не сможете использовать эти 400 км/ч.
Так что я не на все сто уверен, что Veyron – “ах, какой продвинутый автомобиль”. В аэродинамике он ушел не дальше McLaren F1, у которого есть автоматический аэродинамический тормоз, охлаждение тормозов и вентилятор, регулирующий разрежение под брюхом машины. В конструкции кузова он отстает от F1 и SLR, потому что сделан из углепластика и металла, а наши творения углепластиковые полностью. Но двигатель и трансмиссия превосходны. Автоматическая трансмиссия Bugatti работает отлично, хотя сам я предпочитаю простую нероботизированную “механику” с рычагом и педалью. <span style=\'font-size:14pt;line-height:100%\'>[color=\"red\"]Но основное превосходство Veyron – во вспомогательных системах. ESP позволяет большинству имеющих водительское удостоверение легко справиться с Bugatti. Мощность SLR тоже доступна 90% водителей, но только 5% пилотов справятся с F1.[/color]</span>
