Sabrina
Пользователь
Чуден Днепр при тихой погоде, когда вольно и плавно мчит сквозь леса и горы полные воды свои.
Ни зашелохнет; ни прогремит. Глядишь, и не знаешь,идет или не идет его величавая ширина,
и чудится, будто весь вылит он из стекла,и будто голубая зеркальная дорога,
без меры в ширину, без конца в длину,
реет и вьется по зеленому миру.
Н.В. Гоголь
Ни зашелохнет; ни прогремит. Глядишь, и не знаешь,идет или не идет его величавая ширина,
и чудится, будто весь вылит он из стекла,и будто голубая зеркальная дорога,
без меры в ширину, без конца в длину,
реет и вьется по зеленому миру.
Н.В. Гоголь
Имя Архипа Ивановича Куинджи сделалось известным сразу же, как только публика увидела его картины «После дождя» и «Березовая роща». Но на Восьмой выставке художников-передвижников произведения А.И.Куинджи отсутствовали, и это было сразу же замечено зрителями. П.М.Третьяков писал И.Крамскому из Москвы, что по этому поводу горюют даже те немногие, кто раньше не очень тепло относился к произведениям художника.
Летом и осенью 1880 года, во время разрыва с передвижниками, А.И.Куинджи работал над новой картиной. По российской столице разнеслись слухи о феерической красоте «Лунной ночи на Днепре». На два часа по воскресеньям художник открывал желающим двери своей мастерской, и петербургская публика начала осаждать ее задолго до завершения произведения.
Эта картина обрела поистине легендарную славу. В мастерскую А.И.Куинджи приходили И.С.Тургенев и Я.Полонский, И.Крамской и П.Чистяков, Д.И.Менделев, к картине приценивался известный издатель и коллекционер К.Т.Солдатенков. Прямо из мастерской, еще до выставки, «Лунная ночь на Днепре» за огромные деньги была куплена великим князем Константином Константиновичем.
В своей книге о художнике О.П. Воронова так описывает покупку картины: «"Лунную ночь на Днепре" хотел купить Солдатенков, но оказалось, что она уже не принадлежала Архипу Ивановичу. Была продана еще пахнущей свежей краской, прямо в мастерской. В одно из воскресений о ее цене осведомился какой-то морской офицер. "Да зачем вам? – пожал плечами Куинджи. – Ведь все равно не купите: она дорогая". – "А все-таки?" – "Да тысяч пять", – назвал Архип Иванович невероятную по тем временам, почти фантастическую сумму. И неожиданно услышал в ответ: "Хорошо. Оставляю за собой". И только после ухода офицера художник узнал что у него побывал великий князь Константин».
К этой картине он шел давно. Ездил на Днепр, быть может, именно за этим сюжетом. Дни, недели Куинджи почти не выходил из мастерской. Работа захватила настолько, что даже обед, как затворнику, Вера Леонтьевна приносила наверх. Задуманная картина — мерцающая, живая стояла у художника перед глазами. Трудился над ней осень и зиму. Весной заканчивал свое необычное творение.
Интересны воспоминания жены Куинджи: «Куинджи проснулся ночью. Мысль, как озарение: «А если... «Лунную ночь на Днепре» показывать в темной комнате?!» Он вскочил, зажег керосиновую лампу и, шаркая домашними туфлями, побежал по лестнице в мастерскую. Там зажег еще лампу, поставил их обе на пол по краям картины. Эффект оказался разительным: пространство в картине расширилось, луна светила окруженная мерцающим сиянием, Днепр играл ее отражением. Все как в жизни, но красивее, возвышеннее.
Архип Иванович поставил стул в нужном, как считал он, отдалении, сел, откинулся и смотрел, смотрел, пока не рассвело за огромным окном. Пораженный найденным эффектом, он знал, что надо показывать «Лунную ночь на Днепре» в темном зале, одну...»
Картина была выставлена на Большой Морской улице в Петербурге. Выступление художника с персональной выставкой, да еще состоящей всего из одной небольшой картины, было событием необычным. Причем картина эта трактовала не какой-нибудь необычный исторический сюжет, а была весьма скромным по размеру пейзажем (105 x 144).
Зная, что эффект лунного сияния в полной мере проявится при искусственном освещении, художник велел задрапировать окна в зале и осветить картину сфокусированным на ней лучом электрического света. Посетители входили в полутемный зал и, как зачарованные, останавливались перед холодным сиянием лунного света. Куинджи умел побеждать. Длинные очереди выстраивались на улице, и люди часами ждали, чтобы увидеть картину. Чтобы избежать давки, публику пускали в зал группами. Архип Иванович наводил порядок, устанавливал очередь. Нерусская фамилия, густая черная борода, горящие счастьем глаза превращали его в мифического мага и чародея, переодетого в светский костюм.Рерих еще застал живым служителя Максима, который получал рубли(!) от тех, кто пытался пробраться к картине вне очереди.
Высказывались предположения о каких-то необычных красках и даже о странных художественных приемах, которые якобы использовал художник. Посетители заглядывалм за картину в надежде обнаружить там спрятанную электрическую лампу. Слухи о тайне художественного метода А.И.Куинджи, о секрете его красок ходили еще при жизни художника, некоторые пытались уличить его в фокусах, даже в связи с нечистой силой.
Может быть, это происходило потому, что А.И.Куинджи сосредоточил свои усилия на иллюзорной передаче реального эффекта освещения, на поисках такой композиции картины, которая позволила бы максимально убедительно выразить ощущение широкой пространственности. И с этими задачами он справился блестяще. Кроме того, художник побеждал всех в различении малейших изменений цветовых и световых соотношений (например, даже при опытах с особым прибором, которые производились Д.И.Менделеевым и др.).
Создавая это полотно, А.И.Куинджи применил сложный живописный прием. Например, теплый красноватый тон земли он противопоставил холодно-серебристым оттенкам и тем самым углубил пространство, а мелкие темные мазки в освещенных местах создали ощущение вибрирующего света.
На выставку восторженными статьями откликнулись все газеты и журналы, репродукции «Лунной ночи на Днепре» тысячами экземпляров разошлись по всей России. Поэт Я.Полонский, Друг А.И.Куинджи, писал тогда: «Положительно я не помню, чтобы перед какой-нибудь картиной так долго застаивались... Что это такое? Картина или действительность? В золотой раме или в открытое окно видели мы этот месяц, эти облака, эту темную даль, эти «дрожащие огни печальных деревень» и эти переливы света, это серебристое отражение месяца в струях Днепра, огибающего даль, эту поэтическую, тихую, величественную ночь?» Поэт К.Фофанов написал стихотворение «Ночь на Днепре», которое потом было положено на музыку.
Публику приводила в восторг иллюзия натурального лунного света, и люди, по словам И.Е.Репина, в «молитвенной тишине» стоявшие перед полотном А.И.Куинджи, уходили из зала со слезами на глазах: «Так действовали поэтические чары художника на избранных верующих, и те жили в такие минуты лучшими чувствами души и наслаждались райским блаженством искусства живописи».
Великий князь Константин Константинович, купивший картину, не захотел расстаться с полотном, даже отправляясь в кругосветное путешествие. И.С.Тургенев, находившийся в это время в Париже (в январе 1881 года), пришел в ужас от этой мысли, о чем возмущенно писал писателю Д.В.Григоровичу: «Нет никакого сомнения, что картина... вернется совершенно погубленной, благодаря соленым испарениям воздуха и пр.». Он даже посетил великого князя в Париже, пока его фрегат стоял в порту Шербурга, и уговаривал того прислать картину на короткое время в Париж. И.С.Тургенев надеялся, что ему удастся уговорить его оставить картину на выставке в галерее Зедельмейера, но уговорить князя не удалось.
Влажный, пропитанный солью морской воздух, конечно, отрицательно повлиял на состав красок, и пейзаж стал темнеть. Но лунная рябь на реке и сияние самой луны переданы гениальным А.И.Куинджи с такой силой, что, глядя на картину даже сейчас, зрители немедленно подпадают под власть вечного и Божественного.
